Часть 1
Глава 1. Три брата
Всю свою жизнь, всего себя целиком царь посвятил своей стране и, живя только ради счастья своих подданных, очень много успел сделать для страны и ее граждан. Не стремясь захватывать чужих земель, он много сил прикладывал к тому, чтобы жить дружно со всеми соседями и всегда находил с ними общий язык, потому стране не нужна была армия.
Народ жил в мире и спокойствии, не зная, что такое войны. Много хорошего оставил царь после себя, но главное – трех сыновей-близнецов, в которых души не чаял. Принцы не просто были похожи, но и настолько близки между собой, что понимали друг друга буквально с полуслова, с полувзгляда, даже с полумысли. Они поддерживали друг друга во всем, стоило одному только предложить, двое других уже думали как эту идею лучше осуществить, чтобы порадовать брата и посмотреть, что из этого получится. Если что-то знал один, то знали и двое других, и как бы далеко они друг от друга не находились, вели себя так, словно только что поделились своими мыслями и желаниями.Царь оставил этот мир неожиданно, не успев назвать наследника, а может быть и не хотел этого делать, и братья решили управлять страной вместе. На престол страны взошли одновременно три брата-близнеца. Страной стали управлять три царя - волшебника.
Братья настолько любили своего отца, что решили не менять созданный им уклад и в память о нем оставили все так, словно с его смертью ничего не изменилось, да, по сути, так оно и было. С царями соседних стран они, следуя завету отца, сразу установили добросердечные отношения, потому внешних врагов у них также не было.
Дом, в котором жили братья, отличался от всех остальных только так называемым тронным залом или залом собраний, где часто собирались старейшины и уважаемые люди государства. Троном называлось хотя и скромное, но очень удобное кресло, стоящее у противоположной от входа стены так, что был виден каждый входящий. Трон так и остался один, братья по очереди занимали место ведущего собрания старцев, двое других в это время оставались как бы в тени, и даже не всегда присутствовали на таких советах, но имели одинаковый голос с восседающим не престоле, точнее тот, кто занимал сегодня трон, говорил, действовал и принимал решения от лица всей троицы. Братья беспредельно доверяли друг другу, и хотя собраться втроем получалось не часто, все решения цари старались принимать вместе, а тот, кто занимал трон сегодня, всегда подчеркивал, что государством он управляет не один, что царей в стране трое.
Много прошло времени с тех пор, как братья воссели на престол страны, никто уже и не помнил, когда это произошло, так давно это было, даже казалось, что они управляют страной вечно, а может быть, так оно и было.
Глава 2. Счастливая жизнь
Счастливо жили граждане страны, там не было тюрем, не было суда, потому что некого было судить, никто не нарушал законов, да и законов-то в государстве также не было, потому что вся страна, все люди жили как одна дружная семья. В стране не было не только армии, не только полиции, но так же и денег. Каждый занимался своим делом и плодами своего труда делился с соседями. Все хотели сделать счастливым в первую очередь того, кто сейчас находился рядом, и было совсем неважно кто это: родственник или совершенно незнакомый человек. Потому, как бы много не было граждан в стране, счастливы были все, каждый был доволен тем положением, которое занимал, и хотя люди жили очень скромно, не было ни одного, кто бы в чем-то нуждался.
В той стране не было чужих, каждый относился к другому как к самому близкому родственнику и старался порадовать его результатом своего труда, ведь нет большего счастья, чем увидеть благодарность в глазах ближнего, а уж благодарить умели все и выражали свои чувства не только искренне, но и так ярко, воодушевленно, что хотелось еще и еще что-нибудь для него сделать или подарить. В стране не было бездельников, все трудились на том поприще, которое было ему по душе.
Цари ничем не отличались от простых граждан, ни одеждой, ни жильем, даже ростом не были выше других. Они настолько были похожи друг на друга, что люди постоянно путали их между собой, а порой забывали, что у них три царя, но это не вносило непонимания.
Цари часто общались с народом, но не с высоты своего положения, а сами выходя в народ. Они имели способность появляться именно там, где была нужна помощь одного из них, при этом так умело маскировались, что люди даже не подозревали, что общаются с одним из царей. Только лишь когда проблема решалась, причем так, словно всё происходило само по себе, когда непонимание пропадало, люди догадывались, что им помог один из царей. Только тогда его узнавали, но того уже рядом не было. Впрочем, в стране никогда не было серьезных конфликтов, а даже мелких проблем и непониманий возникало настолько мало, что о них и говорить-то не стоит.
Самой большой радостью для жителей страны было принять в своем доме гостя, накормить, что-то дать нуждающемуся, приютить путника. В стране не было голодных, можно было поесть, сорвав плод с любого дерева, и быть сытым. Никто не испытывал в чем-то нужду, но путешественников было много, люди любили посещать незнакомые или знакомые, но полюбившиеся им места и знали, что их везде примут с радостью. Очень часто таким странником оказывался один из царей, и его посещение чьего-либо дома всегда оказывалось для хозяев огромным благословением. Если в доме не было наследника, то вскоре рождался сын, если хозяева мечтали о дочери, то их мечта так же осуществлялась. Когда в доме был кто-то болен, то непременно выздоравливал, если же во всем был достаток, то он приумножался. Но не только ради этих благословений, тем более, что очень редко кто-то болел, люди в той стране не знали старости и немощи, не испытывали ни в чем нужды, а просто потому что гость в доме всегда был радостью, все старались принять странника, и не только, они часто и сами посещали соседей как ближних, так и дальних. Все жили дружно и были рады общению.
Хотя страна была разделена на провинции, но четких границ между ними не было. Самым красивым местом в стране считалась провинция Лемзя, в этом замечательном месте жители страны из почтения к своим правителям создали прекрасный сад, которому не было равных, ему дали название Месед или Меседский сад. За садом ухаживала царская семья, и цари часто посещали эти места, чтобы отдохнуть или даже пожить здесь некоторое время. Никому из народа не был закрыт сюда вход и люди со всей страны часто навещали это красивейшее место, чтобы полюбоваться природой, но никто, кроме царей и членов их семей, не позволял себе остановиться там надолго.
Нельзя не упомянуть еще одну, пожалуй, основную черту народа той страны, это почитание старших и в первую очередь своих родителей. Это была естественная сторона жизни того народа, они даже не представляли себе как можно жить иначе.
Глава 3. Люций
Как уже было сказано, в той стране не было законов, не было царских указов, жизнь страны направлялась песнями, которые писали для своего народа цари. Когда одному из них приходила в голову тема новой песни, второй уже писал стихи, а третий сочинял для нее музыку. Первое исполнение этих песен доверялось хору, руководителем которого был самый выдающийся и самый известный гражданин страны. Он же писал партитуры и аранжировки ко всем произведениям. Люций, так звали дирижера и руководителя хора, был старшим сыном царской семьи, но об этом кроме царей никто, наверное, не помнил, просто все его уважали и очень любили. В хоре было много хороших и даже замечательных певцов, но все основные и самые сложные сольные партии дирижер исполнял сам.
Эти песни были направляющей силой для каждого гражданина страны, их пели при любом удобном случае, и даже занимаясь каким бы то ни было делом, каждый мурлыкал себе под нос одну из этих песен.
За особые заслуги и просто потому, что дирижер был действительно самым выдающимся гражданином, цари выделили его своей особой милостью, они дали ему самое красивое имя и наделили всей своей силой, всеми способностями, за исключением одного – таланта сочинять песни. Никто в стране не обладал ни поэтическим, ни композиторским даром.
Как-то однажды Люций обратился к восседающему на престоле:
- Отец, Ваше Величество, нельзя ли и мне дать творческую способность? Я тоже хотел бы сочинять песни, прославляющие Вас и Ваше правление, наше царство и его жителей.
Царь очень ласковым голосом ответил:
- Если ты хочешь получить эту способность, то тебе нужно заиметь широкую душу и подготовить святой характер. Только тогда Мы сможем тебе дать всю власть и все способности, но пока тебе нужно еще немного повзрослеть.
Люций же считал себя уже достаточно взрослым, ведь на нем лежала такая большая ответственность – руководить хором страны, а практически всей страной. В душу закралась совсем маленькая, совершенно незаметная даже для него самого обида, даже не обида, а слабый ее намек, легкое, еле уловимое отклонение от благодарности, которое постепенно начало давать плоды.
Глава 4. Закон
Хор был действительно самым грандиозным и самым замечательным творением царей. Членом хора мог быть любой глава семьи, и каждый в свое время был участником этого хора, но постоянный состав включал в себя треть глав семей всей страны.
Руководитель хора всего себя отдавал любимому делу и, видя его старание, все его любили и старались облегчить его труд, точно исполняя все, что он говорит, беспрекословное послушание и даже покорность были еще одной отличительной чертой народа. Никто никогда не высказал недовольства или недоверия своему дирижеру, да и вообще в той стране никто не знал что такое недовольство, все уважали мнение друг друга и никогда не настаивали на своем.
Но вот в сердце Люция появилась совсем незаметная нотка гордости. Если бы ему кто-то на это указал, он поднял бы того на смех, но цари, видевшие души своих подданных, сразу услышали эту фальшивую нотку в его душе и песнях, которые исполнял хор.
Таких ноток становилось все больше и больше, тогда цари решили издать свой первый указ. То был первый в стране Закон, определяющий правила отношения к царям, родителям и старшим по возрасту, были установлены нормы отношений между гражданами. Для народа в этом Законе не было ничего нового, он был отражением их повседневной жизни, единственным новшеством было то, что вводился праздник: каждый седьмой день недели все строго соблюдающие данный Закон получали награды. То есть это был день, когда все без исключения получали подарки от царей, но вручал эти награды опять же Люций, цари только присутствовали при этом и наблюдали за своим сыном издали. Со временем это стало традицией, и все ждали седьмого дня недели с большим нетерпением.
Хотя Закон был принят народом с пониманием и благодарностью, но в сердце руководителя хора закралось сомнение в том, что цари по-прежнему доверяют ему. Не понимая, что с ним происходит, он сам себе объяснял это сомнением в любви царей к своему народу, ведь никто, в том числе и он, не видел, как скромные цари, не желающие никакой славы, всю свою жизнь посвятили стране и живут только ради своего народа, как отдают ему всю свою душу, все свое время и все силы. Весь народ видел и высоко ценил работу руководителя хора, и он сам понимал, насколько большую работу ведет в царстве. Он считал, что трудится больше всех в стране и в его сердце начал созревать план, как постепенно отстранить царей от правления страной, ведь они, - как он считал, - и так ни чего не делают, всё отдали в его руки. Так что передача власти дело чисто формальное и это будет справедливо. Уж кто-кто, - думал Люций, - а он-то сможет править царством так, что все станут еще более счастливы и богаче. Только придется побороться.
Глава 5. Начало отступления
Однажды, во время подготовки к исполнению нового сборника песен, прославляющего царей, их царство, Закон, страну и граждан ее населяющих, дирижер решил осуществить давно посетившую его идею и обратился к хору с речью, чтобы те из них, кто участвуют в совете старейшин, поддержали его, а лучше сами вышли с предложением создать для царей особые условия жизни. Чтобы они жили, не в обычном доме, пусть и самом большом, а во дворце. Чтобы носили не обычные, а царские одежды. Чтобы всей своей жизнью и условиями проживания отличались от своих подданных. Он всячески скрывал, что надеется когда-нибудь занять царское место, ведь именно он старший сын, а значит наследник, а он не желает жить в какой-то халупе и носить одежды простолюдина.
Приняв слова Люция за заботу о царях, весь хор поддержал своего руководителя, а вслед за членами хора и совет старейшин.
С того момента все в царстве изменилось.
Цари, живущие только ради своих подданных, и не могущие им хоть в чем-нибудь отказать, как не пытались их образумить, как не старались отменить или хотя бы отдалить исполнение данного решения, но настал момент, когда им ничего другого не оставалось как скрепя сердце, дать свое согласие на изменение уклада их жизни. Хотя руководитель хора возложил на себя обязанность осведомлять царей обо всем, что происходит в государстве, они все-таки оказались оторванными от жизни страны и своих подданных, потому решили, что с этого дня кто-то один из них по очереди будет не время от времени, а регулярно бывать среди народа, выдавая себя за простого гражданина и даже периодически жить вне дворца, став как бы одним из своих подданных. Никто не видел и не знал, что братья подменяют друг друга на престоле, теперь они начали заменять друг друга и в облике простолюдина.
После всех этих перемен в жизни государства старейшины собирались все реже и реже, все решения по основным государственным вопросам цари обсуждали только с руководителем хора, ведь официально он стал представителем народа. Но общаясь с царями, дирижер никогда до этого, а тем боле после, не встречался сразу с тремя царями, даже редко с двумя, в основном с одним из них. На государственном совете всегда присутствовали только двое из царей и Люций чем дальше, тем все более начинал считать себя самой важной персоной в государстве. Ведь без него, как он считал, цари ничего не знают о том, что происходит за стенами дворца, без него не принимается ни одно решение. Да цари без него вообще ничего не могут и ни о чем не знают, - как он считал. Более того, никогда не видя царей втроем, он возомнил себя одним из них, и даже выше их, ведь именно он рассказывал монархам обо всем, что происходит в царстве.
Глава 6. Совет
Но цари-волшебники знали обо всем далеко не только от руководителя хора и не только потому, что регулярно пребывали среди народа, они знали обо всех настроениях потому, что жили ради своих подданных, жили чаяниями своего народа и его проблемами. Они знали душу каждого своего подданного, а тем более руководителя хора. Они первыми почувствовали перемены в его характере и понимали, какой страшной бедой грозят эти изменения.
Нужно было что-то предпринимать и три царя собрались на Совет. Никогда до этого они не собирались втроем по столь серьезному вопросу, да и повода для этого никогда прежде не было. Руководитель хора ничего об этом не знал и поначалу не придал значения тому, что его не известили, не пригласили на Совет. Но когда узнал, то хотел уже было, как представитель народа, стать участником этого собрания, ему было мягко отказано.
Монарх, восседающий на престоле, сказал:
- Чтобы участвовать на совещании, тебе нужно еще немного подрасти. Ты сможешь присутствовать на Совете, но немного позже, сейчас ты просто не сможешь понять его содержания, потому прошу тебя пока свершить объезд царства и вникнуть в настроения народа, а когда вернешься, рассказать о своих наблюдениях. Тогда мы и примем решение о твоем участии в Совете.
Люций хотел уже было выполнить просьбу, но увидел во дворце третьего царя в одеждах простолюдина, и не узнал его, решил, что цари не доверяют ему, потому заперлись у себя и что-то обсуждают с одним из простых граждан, а его хотят просто сослать подальше. В сердце вскипела ревность.
На том Совете впервые в истории страны рассматривался вопрос о дальнейшей судьбе государства, о роли царей, об их действиях в свете последних событий и неизбежных предстоящих перемен, которые непременно повлекут за собой изменения в характере руководителя хора и в его отношении к своим царям. Рассматривались не меры сохранения строя, и своего положения, перемены уже невозможно было предотвратить, а выход из сложившейся ситуации с меньшими трудностями и потерями со стороны народа.
Страна и вся Вселенная еще узнают о сущности этого Совета и его решении, о том, на какую страшную жертву и какие страдания обрекли себя цари. Какую огромную, непостижимую любовь имели к своим подданным монархи, и сколько клеветы и лжи пришлось перенести кротким правителям из-за своей любви.
Глава 7. Мятеж
На Совете был создан новый сборник песен, в котором рассказывалось о любви царей к своим подданным, и раскрывалась сущность Закона. Когда новый сборник был передан в руки руководителя хора, тот под действием обуревавших его чувств он изменил стихи, а в мотив песен вкрались фальшивые ноты. Теперь в песнях говорилось, что закон государства справедлив, но… ограничивает свободу граждан; цари государства любят свой народ; но… через закон хотят поработить его; народ в стране счастлив, но… с другим и единственным правителем был бы более свободен и более богат.
Прежде никогда не было, чтобы песни разучивались долго, достаточно было несколько раз исполнить их всем вместе, и можно было выступать перед народом. Но в этот раз руководитель хора настойчиво заставлял по нескольку раз повторять те места в песнях, которые были им изменены, где любовь царей толковалась превратно, а дух закона был извращен в самом своем основании, чтобы хор, репетируя новые песни, проникся их новым содержанием.
Если услышанная ложь даже и получает отпор и, кажется, не принимается душой, то хотя она и улетела, но оставляет в сердце свое семя - поселяет сомнение. Если же даже явную ложь, с которой изначально не согласен повторишь своими устами, то она входит в душу, поселяется в сердце, и постепенно делает тебя своим сторонником, а при многократном повторении ты становишься ее рабом, она делается частью тебя самого.
Вот настала очередная суббота - день праздника, но сегодня был особенный день, помимо обычной раздачи наград, перед всей страной исполнялся новый сборник песен. Весь народ собрался на площади перед дворцом. Какая бы она не была просторная, сцена занимала очень большую ее часть, ведь в хоре участвовала треть глав всех семей государства. Кому из зрителей не хватило места на площади, заняли места на балконах и в окнах домов, что выходили на площадь, а многие сидели даже на крышах, и еще неизвестно кто был в более удобном положении и лучше видел происходящее.
Концерт, как всегда, был просто грандиозным. Как бы красиво не были одеты участники хора, одежды Люция, их руководителя, и так всегда очень нарядные, тут просто сияли и не шли ни в какое сравнение с одеждами любого из присутствующих, даже два царя, вышедшие к народу в своих праздничных царских одеждах, выглядели скромнее дирижера. На возвышении, устроенном специально для царей, как всегда, был установлен всего один трон - всё то же самое кресло, которое так любили цари, на него воссел один из монархов, второй, сев рядом на обычный стул, как и у других членов царской семьи, оказывал почтение сидящему на престоле. Народ ждал появления третьего царя, но восседающий на троне дал команду начинать.
Начало было прекрасным, но… после «но» началась ложь, страшная клевета на все, что с таким трудом долгие-долгие годы создавали цари. Всего одна поправка, всего одна нотка превратила сборник песен славы в сборник клеветы и лжи. Вся деятельность царей, все их старания, вся их жизнь были растоптаны перед страной, перед всеми подданными. Теперь цари в глазах всего государства, всех его граждан выглядели деспотами и поработителями своего народа.
Цари надеялись, что поднимется шум возмущения, и весь народ встанет на защиту своих монархов, но нет, площадь молчала и только с глубоким вниманием слушала песни, а некоторые даже начали подпевать, как это было всегда прежде. Цари очень надеялись, что найдется хоть кто-нибудь, кто встанет на их защиту и прекратит это безобразие, но не нашлось никого, кто распознал бы ложь и клевету. Все радостно слушали песни и соглашались со всем, о чем в них пелось и даже более того, цари начали замечать украдкой брошенные в их адрес взгляды осуждения и неприязни. Никогда прежде сердца народа не знали подобных чувств. В воздухе запахло духом непокорности и мятежа.
Концерт закончился под бурные аплодисменты. Народ, как всегда, был в восторге и только когда занавес опустился и все, распевая новые песни, пожалуй, громче, чем обычно, начали уже было расходиться, на сцену взошел и попросил внимания третий царь, тот, что и сегодня был в одежде простолюдина. Его узнали только трое из присутствующих, это двое царей и Люций, который распознал в нем того третьего, что приходил на Совет к царям. Народ затих, но поднявшийся на сцену не стал ничего говорить, он… запел. Вся площадь, весь народ услышал одинокий голос солиста. Он пел без сопровождения, никому не был известен этот мотив, никто его не поддержал, никто не знал слов этих песен, хотя звучал тот же самый сборник, но в своем оригинальном варианте, без тех изменений, что внес дирижер. Народ был просто потрясен. Как? Разве наши цари такие? Да! Они именно такие! Мы же знаем и помним, как они заботились о нас, как раздавали нам благословения и подарки. Конечно, то, что мы сейчас слышим и есть правда о наших царях и Законе, что они издали. Как мы заблуждались, какие же мы забывчивые, не помним всего добра и всей заботы, что проявляли по отношению к нам наши монархи.
Все вернулись и стали слушать то, что пел одинокий голос со сцены, но тут в музыкальную дуэль вступил Люций, и своим сильным, хорошо поставленным голосом стал заглушать одинокий голос солиста. Народ стал сомневаться: кто же прав, где же истина? Но то, что пел одинокий защитник царей и Закона хоть и пел тише, но более проникновенно, слова и мелодия буквально захватывали сердца и души слушающих. В адрес Люция начали звучать сначала робкие, а затем все более уверенные требования прекратить пение. Но здесь на помощь своему руководителю пришел хор. Не зря Люций столько приложил труда к тому, чтобы участники хора прониклись тем, что он насаждал в их души. Но как бы хор не старался, народ уже было не обмануть, сторону Люция и хора никто не принял. Но никто не принял и сторону одинокого солиста, никто не встал рядом с ним, все-таки в душах народа было посеяно семя сомнения. Но и на стороне Люция оказались только участники хора.
Народ разделился на две, вернее на три части: На стороне Люция был хор, и никто из них не желал покидать сцену, все стояли рядом со своим предводителем. На стороне царей вроде бы оставался весь остальной народ, но среди них не было ни одного, кто бы встал рядом с солистом. Никто не перешел на сторону Люция и хора, но также никто не поддержал и царей. Были согласные с солистом, были понимающие его, но полностью принять его сторону, встать на защиту монархов никто не решился. Была и третья группа, которая не занимала определенной позиции, не имея своей точки зрения, они не понимали кто же прав, где же истина. Они готовы были перейти на сторону Люция, но не могли решиться пойти против царей, и таких было не мало. Все-таки прослушивание тех песен, что исполнял хор, и пусть даже не долгое их распевание принесло свои плоды.
Обладая огромным могуществом в своем триединстве, цари-волшебники могли в один миг подавить мятеж, уничтожить Люция и всех его сторонников, и это было бы справедливо. Ведь они знали, что это только начало отступничества, и понимали, к каким последствиям оно приведет. Но, во-первых, они настолько любили каждого из своих подданных, что никому из них даже мысль в голову не пришла применить насилие, а во-вторых, что бы подумали те, кто стал бы свидетелем этого справедливого суда. Для них цари тогда действительно бы стали жестокими тиранами, а Люций - борцом за справедливость и жертвой царского произвола и деспотизма.
Что-то нужно было предпринимать, тогда поднялся восседающий на престоле и сказал: «Поскольку народ не поддержал мятеж и на стороне Люция только члены хора, то по единогласному нежеланию участников мятежа подчиняться царской власти, и изъявлению ими желания жить в самостоятельном государстве, ради спокойствия страны и благополучия ее граждан, всем участникам хора и членам их семей предоставляется право создать автономию. С этого часа и до особого распоряжения никто из участников мятежа не вправе жить в другом месте, кроме провинции Лемзя. Только за Люцием пока, до персонального решения совета старейшин страны, остается право участвовать в работе данного совета». Цари все-таки надеялись, что руководитель хора одумается и поймет, что был не прав, тогда все мятежники смогут вернуться и занять свое прежнее место.
В стране не было армии и некому было исполнить слова монарха, но в сердцах граждан глубоко было заложено почитание старших, и все, кого это касалось, тут же покинули столицу, приговор был приведен в исполнение. По сути это было не изгнанием, а переселением в самое красивое и лучшее место в стране.
О раздаче подарков уже не могли идти никакой речи. Закон, в который цари вложили всю свою душу, всю свою любовь и саму свою жизнь был растоптан, святость субботнего дня была нарушена.
Продолжение следует