Детство – это совершенное отсутствие всякого самолюбия
Мальчик шести лет очень любил играть со сверстниками. Когда дети играли в считалочку, он забывал обо всем на свете: «Царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты есть такой?» – «Сынок, скорее иди обедать!» – Слышался из окна голос мамы. – «Не хочу, мамочка!» – Отвечал малыш, а в его ушах звучала считалочка: «Царь, царевич…» – «Сынок, пора ужинать!» – Звал мальчика голос мамы. – «Ах, мамочка, я не хочу ужинать!» – Кричал в ответ малыш и думал: «Как можно обедать или ужинать, когда говорят такие удивительные и прекрасные слова: «Царь, царевич, король, королевич…»?
Тогда мальчик мог легко забывать обо всем на свете. А когда он вырос и стал большим и взрослым человеком, это у него никак не получалось, даже тогда, когда ему очень сильно хотелось вернуть себе этот чудесный дар далекого детства: «Царь, царевич, король, королевич…».
Дети любят пускать мыльные пузыри. Но если внимательно присмотреться к жизни, то можно заметить, что взрослые тоже любят мыльные пузыри своих дел и увлечений. В конце концов, оказывается, что вся жизнь – как один большой мыльный пузырь.
Старец Симеон Афонский
Мальчик шести лет очень любил играть со сверстниками. Когда дети играли в считалочку, он забывал обо всем на свете: «Царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты есть такой?» – «Сынок, скорее иди обедать!» – Слышался из окна голос мамы. – «Не хочу, мамочка!» – Отвечал малыш, а в его ушах звучала считалочка: «Царь, царевич…» – «Сынок, пора ужинать!» – Звал мальчика голос мамы. – «Ах, мамочка, я не хочу ужинать!» – Кричал в ответ малыш и думал: «Как можно обедать или ужинать, когда говорят такие удивительные и прекрасные слова: «Царь, царевич, король, королевич…»?
Тогда мальчик мог легко забывать обо всем на свете. А когда он вырос и стал большим и взрослым человеком, это у него никак не получалось, даже тогда, когда ему очень сильно хотелось вернуть себе этот чудесный дар далекого детства: «Царь, царевич, король, королевич…».
Дети любят пускать мыльные пузыри. Но если внимательно присмотреться к жизни, то можно заметить, что взрослые тоже любят мыльные пузыри своих дел и увлечений. В конце концов, оказывается, что вся жизнь – как один большой мыльный пузырь.
Старец Симеон Афонский
Дети и птица
Старый сторож охранял вишневый сад. По утрам туда прилетала необыкновенно красивая птица и склевывала вишни. Старик тихонько любовался удивительной красотой и не прогонял ее.
Как-то он рассказал внукам об этой птице, и они уговорили дедушку разрешить им на нее посмотреть. Рано утром сторож разбудил детей и сказал им: «Выходите тихонько в сад, она там!» Дети выскочили и, толкаясь, с шумом кинулись во двор. «Я первый буду на нее смотреть! Нет, я – первый! Нет – я!» – кричали малыши.
Ничего не увидев в саду, они спросили: «Дедушка, а где же эта красивая птица?» – «Эх, озорники! – ответил тот. – Эта птица не любит шума и крика, поэтому она и улетела!»
Притчи Старец Симеон Афонский
Старый сторож охранял вишневый сад. По утрам туда прилетала необыкновенно красивая птица и склевывала вишни. Старик тихонько любовался удивительной красотой и не прогонял ее.
Как-то он рассказал внукам об этой птице, и они уговорили дедушку разрешить им на нее посмотреть. Рано утром сторож разбудил детей и сказал им: «Выходите тихонько в сад, она там!» Дети выскочили и, толкаясь, с шумом кинулись во двор. «Я первый буду на нее смотреть! Нет, я – первый! Нет – я!» – кричали малыши.
Ничего не увидев в саду, они спросили: «Дедушка, а где же эта красивая птица?» – «Эх, озорники! – ответил тот. – Эта птица не любит шума и крика, поэтому она и улетела!»
Притчи Старец Симеон Афонский
О Снежиночке
Старец Симеон Афонский
Жила на свете Снежиночка. Она привольно летала и кружилась в воздухе и очень любила петь детям такую песенку:
«Пришла зима,
белым-бела,
белым-бела,
бела-белым!
И вновь земля
белым-бела,
белым-бела,
бела-белым!»
Старец Симеон Афонский
Жила на свете Снежиночка. Она привольно летала и кружилась в воздухе и очень любила петь детям такую песенку:
«Пришла зима,
белым-бела,
белым-бела,
бела-белым!
И вновь земля
белым-бела,
белым-бела,
бела-белым!»
Они слушали ее, радовались и веселились.
Но вот подули теплые ветры, и Снежиночка исчезла. Дети, не видя ее, опечалились. Они пришли к дедушке у которого была белая-белая борода и рассказали ему о своем горе.
– «Не печальтесь, детки, - сказал дедушка, улыбаясь в белую бороду.– Я дам вам один хороший совет, как встретиться со Снежиночкой снова. Когда подует холодный ветер и желтые листья облетят с деревьев, а вы будете сидеть в теплых комнатах и смотреть в окна, вспомните ее песенку и вы увидите, как с зимнего неба опять летит навстречу вам прекрасная и вечно юная Снежиночка.
Сейчас ее нет с вами, но та песенка пусть всегда живет в ваших сердцах, потому что в ней – нежная душа вашей зимней гостьи...» Притчи о любви
Все то, что полюбит доброе сердце – становится добрым:
Сердце любит Бога и его доброту,
А Бог любит - доброе сердце и его чистоту.
Сердце любит Бога и его доброту,
А Бог любит - доброе сердце и его чистоту.
Все может быть
Притчи Старец Симеон Афонский
Отец смастерил дома несколько кукол: медведя, волка и зайца и устроил для своего сына кукольное представление.
Оно очень понравилось малышу, только он никак не мог понять, где спрятались те два человека, которые говорили голосами волка и зайца? Отец уверял сына, что это он сам говорил за всех кукол, меняя голос, но сын не верил ему:
«Папа, – сказал он, – твой голос я хорошо знаю, а те два других голоса слышал впервые».
Тогда отец отдернул занавес, за которым он сидел, и с куклами вышел к сыну.
Мальчик очень удивился и воскликнул: «Папа, так ты все время был там один?! Разве такое может быть?» – «Да, малыш, в театре все может быть».
Оно очень понравилось малышу, только он никак не мог понять, где спрятались те два человека, которые говорили голосами волка и зайца? Отец уверял сына, что это он сам говорил за всех кукол, меняя голос, но сын не верил ему:
«Папа, – сказал он, – твой голос я хорошо знаю, а те два других голоса слышал впервые».
Тогда отец отдернул занавес, за которым он сидел, и с куклами вышел к сыну.
Мальчик очень удивился и воскликнул: «Папа, так ты все время был там один?! Разве такое может быть?» – «Да, малыш, в театре все может быть».
Притчи Старец Симеон Афонский
Павел Груздев Сиротка
— Что тебе, дитя, не спится, не головка ли болит?
У кроватки суетится няня, дряхлая на вид. Глазки детские блуждают:
— Что же мамы нет со мной? Няня! Кто это читает
там, в той комнате большой?
— Спи, малютка, Бог с тобою, твоя мама тоже спит,
папа занят, вслух с собою он, должно быть, говорит.
— У тебя-то отчего же, няня, слезы на глазах? Да и папа утром тоже целовал меня в слезах?
Вот и мамина подушка, няня! Мама где же спит?
— Полно, — молвила старушка и заплакала навзрыд.
Мама спит в гробу, цветами убрана в последний раз, и ребенок на постели с тех цветов не сводит глаз. И звучит его отрадно серебристый голосок.
— Мама! Мама! Подари мне хоть один такой цветок! Не дождавшися ответа, мальчик снова говорит.
— Мама спит, когда проснется, то, наверно, подарит.
— Спи, дитя, слезятся очи, знать, от света. Спать хочу. Спи-ка, спи, спокойной ночи, погашу-ка я свечу.
— Что тебе, дитя, не спится, не головка ли болит?
У кроватки суетится няня, дряхлая на вид. Глазки детские блуждают:
— Что же мамы нет со мной? Няня! Кто это читает
там, в той комнате большой?
— Спи, малютка, Бог с тобою, твоя мама тоже спит,
папа занят, вслух с собою он, должно быть, говорит.
— У тебя-то отчего же, няня, слезы на глазах? Да и папа утром тоже целовал меня в слезах?
Вот и мамина подушка, няня! Мама где же спит?
— Полно, — молвила старушка и заплакала навзрыд.
Мама спит в гробу, цветами убрана в последний раз, и ребенок на постели с тех цветов не сводит глаз. И звучит его отрадно серебристый голосок.
— Мама! Мама! Подари мне хоть один такой цветок! Не дождавшися ответа, мальчик снова говорит.
— Мама спит, когда проснется, то, наверно, подарит.
— Спи, дитя, слезятся очи, знать, от света. Спать хочу. Спи-ка, спи, спокойной ночи, погашу-ка я свечу.
Притчи Старец Павел Груздев
Притчи для детей Старец Симеон
Ручеек и река
Бежал по лесу ручеек, сам собою любовался: ловкий, проворный, быстрый, чистый и прозрачный! Ни с каким другим ручейком не хотел сливаться, считал себя сильным и сам хотел бежать по лесу. Вдруг выбежал в поле, а там ослабел, силенок не хватило, растекся и пропал.
Кое-как, по каким-то подземным ходам, весь грязный, добрался он до реки и начал ей жаловаться: «Если бы не это противное поле, то я бы и сам давно стал рекой!» - Услышав это, река всплеснула волнами: «Эх, ты, глупый ручеек! Поле совсем не виновато в том, что ты растекся, ушел в землю и стал таким грязным! У того, кто отталкивает других, стать рекой – сил не хватит...»
Чем больше ценишь самого себя, тем больше себя теряешь:
Живи, не гордясь –
Не упадешь в грязь.
Ручеек и река
Бежал по лесу ручеек, сам собою любовался: ловкий, проворный, быстрый, чистый и прозрачный! Ни с каким другим ручейком не хотел сливаться, считал себя сильным и сам хотел бежать по лесу. Вдруг выбежал в поле, а там ослабел, силенок не хватило, растекся и пропал.
Кое-как, по каким-то подземным ходам, весь грязный, добрался он до реки и начал ей жаловаться: «Если бы не это противное поле, то я бы и сам давно стал рекой!» - Услышав это, река всплеснула волнами: «Эх, ты, глупый ручеек! Поле совсем не виновато в том, что ты растекся, ушел в землю и стал таким грязным! У того, кто отталкивает других, стать рекой – сил не хватит...»
Чем больше ценишь самого себя, тем больше себя теряешь:
Живи, не гордясь –
Не упадешь в грязь.